Показать этой ясности чистую даль...

[0lesja_0lgerd]

                                                          И.Ш.

              … показать этой ясности чистую даль.
              Воздух - сталь и  хрусталь, и звенит календарь
              и серебряным кантом на окнах Январь
              повисает и медленно стынет.

              Впрочем, до января ещё жизнь или две.
              Видишь, гаснет здоровье в холодной листве,
              жёлтой не по-мирскому, и звон в голове
              оловянный, с оттенком латыни.

              Посмотри - последний свет ввечеру
              источает дерево на юру.
              Мироточит, красно да ясно на миру.
              Ох, и пресно же в городе ныне.

              Ох и присно – вовеки отныне не стать
              «солью юдоли» как привыкал называть,
              заполняя по старой привычке тетрадь
              от руки своенравною вязью, -

              так и некто писал торопливый покой,
              ликование смерти, нестрашной такой.
              Это скоропись золота ясной строкой,
              это щедрая лёгкость отказа, -

              отойти ото всей суеты и взглянуть
              как на сером и розовом кран дотянуть
              свою лапу подъёмную тщится,

              а у тополя пальцы протянуты ввысь,
              и струятся в них листья на долгую жизнь
              и на вечную память, иди оглянись
              как у города режутся лица,

              и у целой истории курсы старья
              в кучки собраны, ночью по плану сгорят,
              а на кране всё ярче звезда фонаря
              и понятно, что будет в итоге –

              ты проснёшься на третьем часу темноты,
              только тополь коснётся осенней звезды.
              У железа нет шанса, законы просты:
              только люди как боги:

              умирая, светиться такой чистотой
              со спокойным сознанием пережитой
              по добру ли, по худу -  но жизни – но той,
              что, возможно, ещё повторится,

              и в подъезде написано: все мы умрём.
              Я читаю и в небе, и в сердце своём,
              в скорописной листве, поглощённой огнём –

              и спокойно могу согласиться.


                                           
                                                  18 октября 2005 г.